Мукунда Госвами
нама ом вишну-падайа кришна-прештхайа бху-тале
шримате бхактиведанта-свамин ити намине
намас те сарасвате деве гаура-вани-прачарине
нирвишеша шунйавади-пашчатйа-деша-тарине
Дорогой Шрила Прабхупада,
Пожалуйста, примите мои смиренные поклоны. Мое подношение в этом
году – это воспоминание об одной нашей беседе. Иногда, для удобства
изложения, я пишу "он", имея в виду вас. Пожалуйста,
простите меня за этот несколько безличный подход. Вот какое объяснение
я мог бы дать кому-нибудь, кто захотел бы узнать, почему у нас
введено требование шестнадцати кругов в день. Этот диалог мог
бы проходить примерно так:
"Каково твое определение Кришны?" – спросили вы немного
шутливо.
"Кришна – Бог," – ответил я. – "Он – Высшее Существо,
и наш долг – служить Ему."
Вы взглянули на меня сурово. А я смотрел на вас. Я мог бы сказать
гораздо больше. Но я не думал, что моя речь была бы убедительной,
в интеллектуальном смысле. Вы не задавали мне больше вопросов.
Я предположил, что прошел проверку, но, возможно, не с самой лучшей
оценкой. Вы выглядели озабоченным вопросом о моей духовной проницательности.
Мы пристально смотрели друг на друга довольно долго.
Мы находились в Парадизио, в Калифорнии, в домике на пляже. То
был июль 1967 года.
Затем вы посмотрели мне прямо в глаза и сказали: "Ты должен
воспевать по шестьдесят четыре круга каждый день."
Я оцепенел. Это, подумал я, будет невозможно. Зачем он выставляет
такое требование? Я что, настолько негоден, что должен повторять
на сорок восемь кругов больше, чем мне было предписано вначале,
чем, как я помню, я изначально пообещал повторять? Это что, лекарство
от моего невежества? Может, это наказание за тот раз, когда я
спросил, что случится, когда он умрет. Я был в панике.
Казалось, что вы выпалываете меня, как сорняк, из-за духовной
неполноценности. Это казалось несправедливым. Я принял обет, но
возможно вы решили установить новый стандарт, и возможно это предназначалось
не только для меня. Это было бы небольшим утешением, но я все
же не мог приспособиться к идее воспевать на протяжении восьми
часов в день.
Мои мысли бурлили. Как я буду делать это? Мне придется целиком
поменять свой образ жизни. Я начал обдумывать, что мне потребуется,
чтобы воспевать такое количество кругов ежедневно. Это пугало.
Я ждал, когда вы дадите дополнительные разъяснения нового наставления.
Может, вы подчеркнете важность воспевания и объясните, как это
будет работать. Или он может даже спросить меня, считаю ли я,
что это нормально или возможно. Онемевший, с остановившимся взглядом,
я ждал. Я не думал ни о каких возражениях. Я был просто парализован,
выжидая.
Я думал о том, как трудно было для меня просто воспевать на четках
шестнадцать кругов каждый день. Иногда я вставал до рассвета в
своей квартире в Сан-Франциско. Я пытался стоять и повторять,
глаза слипались, ноги подкашивались, а ум становился пустым. Я
научился спать стоя. Однажды я наткнулся на стену и ударился головой.
Я чуть не грохнулся на пол в то утро.
Внезапно вы сказали: "Тогда ты должен воспевать по крайней
мере тридцать два круга."
Снова молчание. Некоторое облегчение. Мой ум снова заработал.
Я начал пытаться подсчитать. Хммммм. Тридцать два, да? Это гораздо
лучше, чем шестьдесят четыре. Может быть, я смогу осилить столько.
Я пытался сообразить, как это могло получиться. Вы сократили количество
наполовину. Мне стало интересно, не испытываете ли вы меня. Казалось,
вы становитесь все более и более серьезным. Вы откинули голову
и продолжали смотреть сквозь меня. Я подумал, что, наверное, смог
бы удвоить свое воспевание, пусть даже я точно не представлял
как. Я начал смиряться с этой мыслью.
Это превратилось в состязание взглядов. Я не мог говорить. Из
кухни доносился хруст и едва слышный мужской голос, говорящий
с кем-то. Я слышал, как гремели какие-то кастрюли. Было слишком
далеко, чтобы расслышать. Какие-то птицы щебетали на дереве неподалеку,
и чайки постоянно кричали. Волны оглушительно ударяли в песок.
Где-то на задворках сознания, я надеялся, что вы и новое количество
опять сократите наполовину. Возможно, устанавливалась некоторая
тенденция. Так что я ждал.
Затем вы сказали: "Ты должен воспевать по крайней мере шестнадцать
кругов в день."
"Да," – ответил я немедленно. Думаю, это звучало похоже
на рекрута морской пехоты, отвечающего своему инструктору на учениях.
Это было подтверждение прежнего обещания. Я чувствовал, что меня
это устраивает. Я чувствовал, что ежедневно я мог осилить только
шестнадцать кругов, и что было тактично с вашей стороны позволить,
чтобы только четверть вашего прежнего требования была удовлетворена.
Я не мог поверить, что говорил так громко, потому что сразу же
после того, как я сказал "Да", в комнате воцарилась
тишина, если не считать чаек и рева океана. Может быть, вы проверяли
эту идею на мне.
Я предположил, что хотя шестнадцать кругов было обетом, это был
минимум, и меньше, чем идеальные шестьдесят четыре. Шестнадцать
кругов было минимальным требованием. И это никогда не менялось.
Ваш слуга,
Мукунда Госвами
